Принцесса для сержанта - Страница 35

Ловко. И он мне, понимаешь, еще про уши свои заросшие сказки сказывал. Глухой, мол… а ведь я Дару не слышал, только видел, как губы шевельнулись. Плесенью заросли… как же, как же. Знаю я части, где таких вот глухих с ушами, руками и ногами отрывают – звукометрическая разведка называется. Сам едва после госпиталя не угодил.

– Но если еще другие выступать будут, может…

– Не может, – твердо говорит Мастер Киан. – Ты уж мне поверь… еще раз. Это зрители, толпа будет ахать, да спорить до хрипоты – кто огонь изо рта дальше выдохнул, кто на пол-оборота больше в прыжке перекрутился, у кого иллюзия вышла красочней. Но мы-то на другое смотрим, совсем на другое. Здесь, Сергей, сегодня мастера собрались, лучшие в трех королевствах. Не понял еще?

– Пока – нет.

– Здесь собрались мастера, – повторяет старик. – И вот поэтому… как эта девочка по канату прошла, им уже никогда не пройти.

Я начал было рот открывать, замер… моргнул два раза и кивнул.

– Ферштейн, – говорю. – Теперь – дошло.

– Эх, молодость-молодость, – улыбается Киан. – Когда-то и я так же туго соображал. Зато пальцы куда быстрее работали, да и кости не скрипели.

Встал, хлопнул меня напоследок по плечу и ловко так перетек наружу.

– Буду я тут, поблизости, – уже из-за полога донеслось, – Если что, сразу зови.

– Угу, – бормочу. – Обязательно. Как только, так сразу.

– Сергей…

Я осторожно так прикоснулся к Дариному лбу – нет, холодный. Или… слишком холодный?

– Сергей…

– Что?

– Сергей, я должна… должна рассказать…

– Спать ты должна, – говорю. – Тоже мне… победительница.

– Сергей… я должна тебе рассказать.

– Вот уж кому ты точно ничегошеньки не должна, так это мне. Лежи спокойно.

– Сергей…

Если человек в бреду себе чего-то в башку втемяшил – лучше с ним не спорить. Ну а уж если человек этот – она, тут уж вовсе битву можно объявлять проигранной вчистую, еще до начала сражения.

– Я должна рассказать о пророчестве.

– Прям сейчас?

– …пророчество Грамуса. Ариниус верит в него. И если я, надев Корону, смогу взойти на священный алтарь…

– Попробую угадать, – вздыхаю я. – Раз по этому поводу столько шума и секретности, значит, священный алтарь вы тоже при отступлении эвакуировать позабыли.

– Алтарь, – все еще не открывая глаз, шепчет в ответ Дара, – нельзя…

– Ну да. Он что, с гору величиной? Или, может, Корону тоже нельзя было в чей-нибудь вещмешок забросить?

– Священный алтарь стоит в глубине темных земель. Если я смогу взойти на него, Тьма будет отброшена прочь.

– Лично мне, – говорю, – что-то слабо верится в подобные фокусы. Нацепила Корону, вскарабкалась на священный алтарь и р-раз – даже не в дамки вышла, а сразу всю партию выиграла.

– Сергей, – устало шепчет принцесса, – я не знаю, как сбудется пророчество. Могу лишь верить, что оно сбудется вообще. Вы, пришедшие из-за Края, смеетесь над такой верой. Вы… отвернулись от своих богов, и те прокляли вас войной… но вы все равно сильнее. Хотела б я быть хоть на треть столь же сильной, как ты…

– Ох, высочество, – мотаю я головой. – Нашла о чем мечтать.

– Да… нашла…

– Ну так, – говорю, – эту мечту исполнить очень даже просто. Нам ведь еще недели две бок о бок ехать. Стопроцентную атеистку я из тебя, наверное, за это время сделать не успею, но уж тридцать процентов пообещать могу твердо. Поняла? А теперь спи давай.

* * *

Мне эта идея не нравилась изначально.

Ну, попали мы на этот скоморошный турнир. Ну, выиграли. А зачем, спрашивается, еще и в замок тащиться, на раздачу кубков и прочих призовых сувениров… плюс праздничный пир горой.

Я так Даре и сказал. Ну что это за пир такой – то ли в три ночи, то ли в четыре утра? Принцессе-то хорошо, она благодаря целебному отвару хоть немного вздремнуть успела, а вот лично я бы сейчас любые здешние яства с деликатесами, не глядя, на хорошую пуховую подушку поменял. Если же кто еще за вина-ликеры-наливки одеялом усталого бойца накроет – старшего сержанта Малахова можно будет на пяток часов забыть где-нибудь в укромном уголочке и не вспоминать о нем… если, конечно, особо острой надобности не возникнет.

Вдобавок мне устроитель пира – главный феодал городка и окрестностей, граф Квекинг – был уже заочно глубоко несимпатичен. И не подумайте, что из-за классовой вражды – я ведь, как и все остальные наши, сам теперь в графьях числюсь. Не совсем, правда, в настоящих графьях, а «из свиты ее высочества», но факт, как говорится, имеет место быть.

Опять же – с бароном Аулеем, Кариным отцом, взаимодействие у меня было налажено на ура. Да и с Лером Виртисом тоже – а он ведь вообще целый герцог.

Это вынося за скобки саму принцессу – потому как она для меня Дарой сделалась, так и не успев толком ее высочеством побывать.

Просто… пока другие на фронте, то есть на Границе головы положить готовы, Квекинг этот окопался себе в глубоком тылу и турниры для циркачей организовывает. Нет чтобы стражу на воротах подтянуть до мало-мальски человеческого вида! Г-герой… защитничек Родины. Таких бы «героев» в бомбер грузить – и сбрасывать на гадов вместо фугасок.

Вот…

Ну и, наконец, костюма подходящего для званого… завтрака у меня в помине не имелось. А являться на торжественный обед в дорожной куртке, на которой пыли уже кило под пять, – это, как говорит старший лейтенант Светлов, моветон.

В общем, пошел я туда только ради Дары.

Девчонку, конечно, тоже понять можно – ей за всю жизнь другого случая, чтобы честную награду заработать, может и не выпасть.

Ладно.

Рассадили нас за столы вдоль стен – середину зала, я так понял, нарочно пустой оставили, чтобы желающие, кто не навыступался, могли выйти, да еще чуток почтенную публику потешить. В смысле – графа со свитой, его стол меньше был и стоял вдоль дальней от входа в зал стены на небольшом возвышении. И за свой стол граф Квекинг явно посторонних не сажал – мол, хоть я вас, товарищи клоуны, и люблю, но место ваше забыть не дам…