Принцесса для сержанта - Страница 108

108

И только сейчас я, наконец, поверил – получилось!

– Это оно, – тихо так говорю. – То самое. Амулет Силы. Ну, теперь этот черный козел у меня попляшет.

Эпилог

Обратный путь тоже прошел без сучка и задоринки – маг не подвел. Я просто зажмурился, а когда через миг открыл глаза, то уже стоял на узком каменном мосту. Далеко внизу клубился туман, по сторонам громоздились серой стеной горы Границы, лишь рядом с мостом рассеченные полосками ущелья…

А в нескольких метрах впереди стояли Вальвик, Кара… и «додж» по имени Аризона.

Первой опомнилась рыжая. Бросилась ко мне, обняла, прижалась… и отшатнулась, испуганно глядя.

– Сергей! Что с тобой?!

Я со злостью глянул на мага – не мог хоть как-то девчонку подготовить, сволочь? Тот отвернулся, пряча взгляд.

– Убит я, – говорю. – Но это сейчас неважно.

– ЧТО?!

Я шагнул вперед, взял ее лицо в ладони.

– Кара, послушай меня, – шепчу, – любовь моя, милая, дорогая, родная… я столько тебе сказать должен… но времени нет, совсем нет. Сейчас здесь… а-а, черт! Ты все достала?

– Д-да, – кивает она. – Автомат с заговоренными пулями… и железный бочонок…

– Канистра. Молодец, умница, чудо… девочка моя.

Я горжусь тобой… и люблю, безумно, люблю, люблю… и всегда буду любить… и прости… прости, что сейчас тебе уйти надо будет! Маг! – ору через, ее плечо. – Ты вызов этому черному гаду послал?

– Да, он прибудет сюда с минуты на ми…

– Тогда забирай ее… и ВАЛИТЕ ОТСЮДА, БЫСТРО!

– Сергей!!! Я люблю тебя! И найду, где бы ты ни…

Кара рванулась ко мне – яростно, отчаянно… но сине-фиолетовый овал портала уже вспыхнул позади нее… и невидимый тугой кулак отбросил ее назад, прямо в сияние, на полузвуке обрезав крик.

Я медленно стянул пилотку. Вытер лоб. Подошел к «доджу», распахнул дверцу, сел, уронил на соседнее сиденье мешок с Амулетом… и ткнулся лбом в прохладную твердость руля.

– Черт! Как же я устал! Ладно. Немного осталось.

Я перебрался в кузов. Поднял автомат, отщелкнул диск – ну да, те самые, магистровые, вщелкнул обратно и повесил «ППШ» на шею. Подумал, достал пистолет, вытащил из обоймы верхний патрон – черная пуля, красный поясок – и сунул его в карман. Для надежности, чтобы не выстрелить по горячке, да и вообще, мало ли как оно повернется. Затем взял канистру, отнес ее метров на десять назад, вернулся к машине и достал из вещмешка Амулет.

Проволоки Князь не пожалел – и граната, и сам кристалл едва проглядывали под рядами витков. Я вставил эту связку между сиденьями, подергал – засело хорошо – и начал потихоньку разматывать ту проволочку, что была затянута на чеке.

Всего получилось метров пять. Хвост я затянул на левом запястье, двойным узлом. Затем обошел «додж» и присел на корточки перед капотом.

– Значит так, – говорю. – «Додж»… по имени Аризона. У меня к тебе есть дело. Очень важное. Самое главное дело из всех, что тебе когда-нибудь за твою железную жизнь выпадали. Кто другой бы сказал: глупость. Но я-то знаю, ты у меня машина умный и все поймешь. Особенно, – что я в тебя верю!

И «додж» мигнул мне в ответ фарой.

Главный Черный Гад, как я мысленно его припечатал, появился на сцене минут через шесть. Без фанфар, но с помпой – сначала по мосту зазмеились черные молнии, затем возник матово-серый шар, лопнул – и на его месте остались Дарсолана и этот самый ГЧГ.

Выглядел он, к слову, совсем не страшно. Никаких рогов и копыт – невысокий человечек в чем-то вроде эсэсовской парадки… таких иногда еще плюгавенькими называют.

Я даже вяло удивился – и это Великий Черный? Как по мне, он и на роттенфюрера с трудом тянул.

Интересно, думаю, а не может ли он и а самом деле быть из них? В смысле – из СС? Помнится, со всякой оккультной символикой и прочей мистикой гитлеровцы баловались уже давно. И если такой вот фюрерок году в 34-м взял да провалился… за десять лет вполне мог выслужиться.

Ладно. Меня на самом деле куда больше волновало, как дела у Дары. Внешне-то все было нормально – в смысле, кроме пары-тройки новых синяков никаких особых изменений не усматривалось. А вот… впрочем, волшебник должен был следить и, если что не так, отсигналить незамедлительно!

Я поднял левую руку – так, чтобы он разглядел проволоку и сообразил, что к чему, и шагнул навстречу.

– Ты и есть тот самый Малахов?

– А ты, – спрашиваю в ответ, – и есть самый главный урод в здешней кунсткамере?

– Нахальства тебе не занимать, – цедит черный. – Впрочем, это было ясно с самого начала. Предложить выменять девчонку на мой же собственный Амулет Силы… какова наглость?!

– Был он твой Амулет, – говорю. – А стал мой. И… неохота, по правде говоря, мне с тобой попусту языком трепать. Обмен производить будешь?

– Обмен, – задумчиво повторяет ГЧГ. – И как же ты, Малахов, представляешь его ход?

– Просто. Ты снимаешь чары или чего у тебя там с Дарсоланы, она уходит на нашу сторону и, как только я получаю сигнал, что королева в безопасности…

– …то сразу же дергаешь за свою нитку! – скрипуче смеется черный. – Неужели ты думаешь, что я настолько туп, чтобы поддаться на примитивнейшую ловушку… мертвеца! Тебе ведь уже нечего терять… герой! Дурак! – неожиданно каркает он. – Чем ты только думал? Своими застывшими мозгами? Угрожать мне, ха! Попробуй, поугрожай! Ну же…

Я дернул за проволоку… вернее, попытался дернуть – левая рука до самого локтя была словно зажата в невидимых тисках, намертво. Не хуже, чем в бетон вмуровали.

– Что, не получается? – оскалился черный, подходя ко мне. – Неужели?

Я посмотрел ему прямо в глаза – вот глазки у него были отнюдь не плюгавенькие, таким гляделкам любая очковая кобра позавидует – и улыбнулся.

108